ВИНО ВОЙНЫ И ТОРЖЕСТВА
«Единственное вино, после которого женщина остается красивой»
Начало 18-го века. Представьте пасторальные пейзажи Шампани с виноградниками, уходящими до горизонта. Чуму и холеру. Церковь и вино для всех важных событий: от рождения до смерти.
Где-то здесь в тесной келье монах Периньон борется с «дьявольскими» пузырьками, которые портят продукт, делая вино непригодным для церковных обрядов и продажи населению.
Шампань пока еще специализируется на красном вине. Ничего выдающегося производить не получается, — всему виной весьма умеренный, скорее даже холодный климат, но вина требуется много. Ведь в Реймсе, столице региона, расположен фамильный собор Бурбонов. В большом королевском семействе постоянно происходит множество событий: здесь рождаются, женятся, умирают… После смерти Людовика XIV королем неожиданно становится пятилетний Людовик XV, последний в очереди на трон, потому что за год от оспы и кори погибла половина венценосной семьи.
В это же время уставшие бороться с «изъяном» виноделы придумывают способ, как обратить его себе во благо. Они заключают союз с врачами. Все больше лекарей (и не только в Шампани) убеждают население, что игристое вино полезно для здоровья и даже может излечить малярию! Малярию, источником которой были зловонные рвы со стоячей водой перед земляными валами каждого средневекового города, включая Реймс. Игристое вино вдруг становится модным и, с легкой руки герцога Филиппа Орлеанского, регента малолетнего короля, брызги шампанского начинают сверкать в королевских дворах Европы.
Шампанское приобретает статус «вина веселья и любви»…
К 1730 году элита Европы капитулирует перед шампанским. Европейские столицы изощряются в способах его распития. В Лондоне, по сообщениям местной газеты, во время кутежа со знаменитой куртизанкой некий денди снял с ее ноги туфельку, в порыве чувств наполнил шампанским и выпил за здоровье красотки.
Однако более всего шампанское заворожило русский двор. Петр Первый, отходя ко сну, выпивал четыре бутылки игристого. Елизавета Петровна сделала шампанское официальным вином для тостов. Раньше эту почетную обязанность при дворе исполняло токайское.
Шампанское начинает потребляться знатью в несметных количествах, составляя, тем не менее, всего лишь 2% от общего объема вин, производимых в Шампани. Львиную долю по-прежнему занимает дешевое красное вино.
Почему?
Виноделы не хотели производить игристое из-за его непредсказуемого характера. Открывая бутылку, никогда нельзя было сказать заранее, каким окажется вино. Иногда оно было уже выдохшимся или «зеленым и грубым, как собака», если виноград не успел созреть. Если в бутылку или бочку попадала грязь, вино могло стать маслянистым и мутным, а если передержать его в деревянной бочке, шампанское обогащалось огромными бесформенными пузырями, напоминающими «жабьи глаза».
Виноторговцы тоже не хотели иметь дело с шампанским. Лучший из негоциантов — Адам Бертен де Роше — категорически отказал в поставке знаменитому д’Артаньяну, объяснив это следующим образом: «Это омерзительный напиток. Пениться могут только пиво и взбитые сливки».
Шампанское было опасно. Спокойное зимой, к весне оно становилось «en furie» (ведьмой). Никто ничего не знал о ферментации, дрожжах и природе пузырьков. Вино хранили в деревянных бочках или тонкостенных стеклянных бутылках, кое-как закупоренных промасленной ветошью или корой и обвязанных пенькой. В подвалах жили крысы, которые грызли веревки и не отказывали себе в дегустации содержимого бутылок. Одна взорвавшаяся в подвале или на складе виноторговца бутылка запускала цепную реакцию и часто уничтожала до 90% запасов. Спускаясь за вином, работник должен был облачиться в рыцарский шлем и взять с собой щит. И даже эти меры не могли уберечь от увечий!
Поэтому большой резонанс вызвали слова молодого винодела Клода Моэ о том, что он решил посвятить себя исключительно игристым винам. Многие заподозрили юношу в безумии. Однако безумным он не был.
Моэ первым осознал перспективы нового вина и важность его личного продвижения среди элиты. Он упорно использовал все возможные рычаги влияния, вплоть до упоминания своих предков, воевавших на стороне Жанны Д’Арк.
В одну из поездок в Версаль Клод познакомился с мадам де Помпадур, фавориткой Людовика XV, которая нашла шампанское «восхитительно женственным». Фаворитка короля стала лучшим агентом Моэ во дворце, ведь, по ее словам, шампанское было «единственным вином, после которого женщина остается красивой».
И вот спустя 20 лет Клод Моэ производит уже по 50 тысяч бутылок в год — неслыханное по тем временам количество!
«Историю может изменить случай» (Вольтер)
Со смертью Людовика XV, скончавшегося от оспы, ситуация в стране меняется. Неурожаи, народные бунты, недовольство монархией, все более теряющей связь с реальностью… Летом 1789 года цены на хлеб во Франции побили рекордную отметку. На жалобы народа королева Мария-Антуанетта произнесла знаменитое: «Нет хлеба? Пусть едят пирожные!»
Итог — Республика, сменившая монархию, гибель на плахе последних Бурбонов… Как ни странно, шампанское царит и в этих мрачных реалиях. Оно не принимает ничью сторону и сопровождает различные трагические события — последнюю трапезу Людовика XVI и Марии-Антуанетты, смерть Марата, ожидающего доставки партии шампанского и убитого в собственной ванной, вынесение приговоров аристократам членами революционного трибунала с бокалами в руках.
Однако, несмотря на всю востребованность игристого, виноделы испытывают чудовищные сложности с его производством и продажей в самой Шампани. Аристократам продавать нельзя под страхом смертной казни. Да и где они теперь, аристократы? Экспорт уменьшился до жалкой струйки. Блокада Англией американских колоний отрезала возможность покупки дешевого сахара, необходимого для брожения.
Финал? Нет, это было только начало, шаг назад перед невероятным, оглушительным триумфом! Поразительно, но шампанское снискало мировую славу не на дворцовом паркете, а в жестоких декорациях войн…
Императорский брют
Семья Наполеона, весьма зажиточная, владела обширными поместьями, в том числе и виноградниками, где производилось неплохое красное вино Витуло. Детство Бонапарта на Корсике было счастливым, но коротким. В 9 лет его отправили в престижную военную Королевскую академию, находившуюся в Бриенне, в Шампани. Он ненавидел ее. Ученики считали его деревенщиной и дразнили за акцент. После солнца Средиземноморья зимы здесь казались мучительно холодными. Но академию окружали виноградники, и это напоминало ребенку родительский дом.
Однажды в Бриенн прибыл молодой виноторговец Жан Реми Моэ, внук того самого Клода Моэ, сделавшего шампанское звездой Версаля. Совершенно случайно он познакомился с Наполеоном. Жану Реми было 24 года, Наполеону 13. Они были очень разными людьми, но как это бывает, противоположности притягиваются.
Жан Реми пригласил Наполеона к себе в поместье в Эперне. Так началась дружба на всю жизнь.
В 1792 году Жан Реми после смерти отца получает в управление Дом Моэ — в самый разгар террора Республики. Всеми силами он пытается держаться на плаву, отправляя маленькие партии шампанского куда возможно, например в Америку. Достоверный факт, что одним из важных клиентов Моэ был Джордж Вашингтон: согласно его бухгалтерским книгам, за 6 корзин превосходного шампанского Дома Моэ было уплачено 66 пенсов.
Пока Жан Реми бедствовал, для Наполеона наступило время возможностей. И он не упустил свой шанс! В 1799 году, после череды военных побед, он становится первым консулом Франции, а через пять лет объявляет себя императором.
Наполеон назначает министром внутренних дел блестящего химика Жана Антуана Шапталя, описавшего процесс увеличения концентрации алкоголя в вине с помощью сахара, что существенно улучшило вкус шампанского. Наполеон решает проблему поставок сахара, наладив производство внутри страны и запустив государственную программу поощрения выращивания сахарной свеклы.
Все. Шампанское перестало быть «зеленым и жестким, как собака». Теперь это божественный нектар, сладкий и игристый.
Между тем дружба Моэ и Бонапарта продолжается и обрастает традициями. Например, перед каждой военной кампанией Наполеон проезжает через Эперне и берет с собой запас шампанского. Лишь однажды император не смог остановиться у Моэ. Он торопился в Ватерлоо…
Можно сказать, что Бонапарт покровительствовал виноделию и Дому Моэ. Бизнес Жана Реми стал процветать, шампанского производилось все больше, и пробки от бутылок все чаще украшали лагерь французской армии.
«Единожды выпивший выпьет снова»
А потом наступил 1812 год, а за ним и 1814.
В январе 1812 года армии России, Австрии и Пруссии вошли в Шампань.
14 марта 1814 года Бонапарт в последний раз посетил Эперне и Дом Моэ. Он снял со своей груди Орден Почетного легиона и приколол его Жану Реми в благодарность за вклад в виноделие Шампани. И в знак дружбы.
Через несколько дней в Париже Бонапарт отрекся от престола.
История Наполеона на этом закончилась.
Но именно с этого момента начался мировой триумф шампанского.
Армии трех государств грабили винные погреба в Шампани. Больше всего пострадал Дом Моэ: русские солдаты, расквартированные в поместье, опустошили 600 тысяч бутылок. Жан Реми сохранял спокойствие. Он верил в правоту старинной французской пословицы: единожды выпивший выпьет снова.
«Все эти солдаты, разоряющие меня сегодня, завтра принесут мне состояние. Пусть они пьют все, что захотят. Они окажутся на крючке на всю оставшуюся жизнь и, когда вернутся на родину, станут моими лучшими продавцами».
Жан Реми Моэ оказался прав. Вскоре в Эперне потянулись венценосные монархи-победители: Александр II, принц Вильгельм Оранский, австрийский император Франц II, прусский король Фридрих-Вильгельм, английский герцог Веллингтон. Они пробовали шампанское и делали царские заказы.
Жан Реми внезапно осознал, что стал самым известным виноделом мира, а его шампанское — самым желанным во всех европейских королевских дворах.
Пройдя путь от презрения до величия, одинаково сверкая в грубом кубке монаха и хрустальном бокале императора, шампанское показало, что оно вне войн и вне политики.
У него нет назначения.
Есть только время, когда необходимо откупорить пробку.
P.S.
В 1860 году Moet & Chandon впервые выпустил Brut Imperial, посвященный Наполеону, отдавая дань уважения несомненным талантам этого великого человека и ценя его особое расположение к Дому.
КОЛОНКА «О вине без чувства вины» Квасова Анна, #квасимвместе, квасим вместе
